«ПОСЛУШАЙ, АВРААМ…»

ПРЕМЬЕРА

Импровизация  вокруг очень старой истории и очень  актуальной темы.

Время: 24 и 25 декабря, 18.00 – 21.00 (включая  общение до и после  игры).

Место: помещение Студии (балетный зал лицея «Gaudeamus», Чеканы).

Вход  бесплатный, по записи. Тел. 0782-80-708. 

     Режиссеры: Елена Кушнир, Владимир Шиманский

     Актеры: Мария Гурская, Анжела Енаки, Наталия Журминская, Сергей Вранчан, Рамин Мазур, Владимир Шиманский, Андрей Шиманский.

     Второй  состав: Кристина Думан, Ольга Кисиева, Наталья Тырновецкая, Сергей Афанасьев, Александр Волошин, Виктор Металин  

Студия  горячо благодарит своего бесстрашного консультанта,

доктора филологии Жозефину Кушнир за теоретическую разработку

истории об Авраамовой жертве (Бытие, гл. 22).

Томас Манн – крайний. Другой крайний – Альберт Эйнштейн.  А Пушкин – стрелочник, но его на фотографии не видно.

     «ПОСЛУШАЙ, АВРААМ…» 

     Спектакль-импровизация на заданную тему

     Подсказка Манна 

     Да-да, вы не ошиблись, в центре нашей игры – история о том, как Авраам чуть было не принес в жертву своего единственного сына, причем это странную идею ему подал Бог…  Ну, Он как бы испытывал Aвраамову преданность. Увидев, однако, что праведник действительно собрался зарезать ребенка, Бог поспешно отменил повеление и вместо мальчика предложил для заклания барана.

     Кто хоть раз Авраамову историю слыхал, вряд ли забудет.  Современное сознание активно сопротивляется этой странной с точки зрения этики картинке. Сопротивляется не всегда успешно. Грустный датский философ Сёрен  Кьеркегор написал  по этому случаю грустную книгу «Страх и трепет». И все же Авраамов сюжет трактовали и сейчас трактуют, потому что в нем парадоксальным образом скрыта очень важная для нас информация.

     Библейские  тексты – вещь по определению духовная и тонкая, а значит, противостоящая любому догматическому и линейному  прочтению. Кроме того, имеется в них неизбежная архаичность, поскольку они были написаны  Святым Духом в соавторстве с тогдашними и тамошними людьми, что накладывает все же отпечаток… Иными словами, присутствие Бога не освобождает нас от необходимости творчески разбираться в происходящем (и в написанном), а скорее наоборот, призывает к этому.

     Так вот, великий и малоизвестный  романист ХХ века Томас Манн, творчески  разобравшись в библейском тексте, обронил фразу, которая и послужила  отправной точкой нашей игры. «Когда же наступил момент, в который человеческие жертвы стали считаться «скверной» и глупостью? Книга Бытия фиксирует этот момент в рассказе об Аврааме, который отказался заклать сына своего Исаака, заменив человеческую жертву животным.» 

     Из-за манновской убедительной и неспешной повествовательности забываешь о маленьком нюансе – в Библии Авраам от заклания сына не отказывался. Как же это все понимать?

     Доктор  филологии Жозефина Кушнир, бесстрашный  научный консультант нашего театра, исследовала ситуацию, исходя из дружеской подсказки Манна (спасибо ему, конечно, большое за это приключение).

     Оказалось, что стандартная тратовка темы ( похвала праведнику, который готов  ради веры принести в жертву дитя), пугающе  распространенная даже в наши дни, слава  Богу, не является  единственной. Малоизвестный (и опять же великий) философ Иммануил Кант утверждал, что Авраам должен был  от этого детоубийственного предложения отказаться решительно и оглушительно. Он должен был вообще усомниться в том, что  подобное предложение исходит от Бога! Гегель столь же пылко объявил действия Авраама преступными. Средневековый еврейский философ Маймонид писал, что Авраам отказался следовать приказу.

     Напрашивается мысль, что никакой попытки жертвоприношения не было.    

     А что же было?

     Был праведник, который размышлял о сути служения. О том, на что способен решиться ради Высшего. Мелькнула, видимо,  мысль, что служение может потребовать страшных поступков. Тут  Бог воспользовался случаем, чтобы произнести  свое обычное: «Послушай, Авраам…» И начался разговор, один из великих Диалогов человека с Богом. Речь шла о том, что Бог не приемлет разрушения. Кстати, квинтэссенция разрушения  - именно уничтожение человеческой сущности. Так вот, разрушение не может быть инструментом высшего, помощником бытия.

     У библейской истории три слоя. Через  вещи более понятные, доступные, ощутимые проступала новая информация. Через  тему преданности  - тема  о том. что жертвы не угодны: остановил  же ангел Авраамову руку с ножом. Через тему, что жертвы неугодны – что неугодно разрушение вообще. Именно высшему неугодно. Никогда и ни при каких обстоятельствах. Это уже уровень Откровения, то есть Диалога.

     И когда Аврааму удалось эту  информацию принять, реальность преобразилась  настолько, что Бог, радуясь удачному повороту беседы, сообщил ему, что мир стал другим. На языке Библии это называется завет…

     Понятные, явные слои этой истории были откровенно ложными. Они буквально рассыпались  под руками. Тема авраамовой преданности  несостоятельна, потому что Бог этики  не мог потребовать убийства. Тема отмены жертвоприношений – тоже: у евреев не было такой традиции, в отличие, например, от их сосдеей финикийцев. На поверку остается только одна тема, достаточно неожиданная, чтобы быть по-настоящему божественной.  

     А почему же нам просто не сказали, что Бог не хочет разрушения? Так ведь сказали, и не  раз. Бог говорил пророку Осии: «Не жертвы ищу, но милости». Милость на старославянском – любовь. Это единая, общая сущность человека и Бога. Разрушая одного, разрушаешь все и всех. Какое уж тут жертвоприношение.

     И во «Второзаконии»  Бог говорил, что не слышит людей, потому что их руки полны крови принесенных  в жертву животных.

     Много вы обо всех этих разговорах слышали? Зато  Авраамова жертва у всех на слуху.  Да, этот сюжет – в  каком-то смысле не только великолепно просчитанная форма, точнейший лабиринт, ведущий к центру, но и упрек читателю за то, что по-другому он вряд ли поймет.

     Итак, по большому счету разрушение вообще не является законом бытия. Не является инструментом созидания, жизни.

     Что с этим прикажете делать?

     Спасти  все

      

     Здесь, конечно, возникает вопрос: а что  такое жертва? Существует ли на самом  деле то, что мы привыкли называть этим словом?

     С одной стороны, существует. Люди ведь жертвуют жизнью ради спасения других людей. Христос умер, чтобы искупить адамов грех.

     С другой стороны, в  основе понятия  «жертва» все-таки лежит момент разрушения чего-либо, кого-либо, себя... Так вот, похоже, этот момент не основной, а основной совсем в другом, и мы его почти  не улавливаем.

     То, что мы привыкли называть жертвой  –  вовсе не разрушение. По диалогу с Осией, это – способность человека отвечать любовью на любовь, породившую мир.

     Жертва  – максимальное, иногда даже  непосильное, но необходимое для нас же самих  проявление любви. Это поступок, подвиг, прорыв, преодоление зла. Или просто дарение света, жизни, помощи.

     Причем  необходимо спасти все. Не только душу, но и тело.

     Если  испытание закончилось гибелью, это поражение, потому что спасти надо все. И это победа, потому что  удалось в невыносимой и безысходной ситуации все-таки спасти главное, то, без чего физическая жизнь стала бы пыткой. Удалось спасти свою сущность, не оказаться на стороне зла, не подчиниться ему.

     Что же касается смерти Христа, вряд ли без  нее Он не мог спасти мир.  Да, Его прохождение смерти показало, что она преодолима и не всевластна.  Но, возможно, с Его стороны это было главным образом движение любви, максимального сочувствия, слияния с нами:  ведь люди пока еще проходят через смерть.

     Кстати, слово «жертва» изначально ни с чем жестоким не связано. Это – хвала, благодарение, воспевание. Но мы навязали слову иное значение. Видимо, учитывая это, Бог в беседе с Осией противопоставляет понятие жертвы и любви. Чтобы уже никакой путаницы…

     Смех  и трепет 

     Итак, мы  играем не вокруг ветхозаветной картинки, а непосредственно вокруг беседы Бога с Авраамом. Суть разговора, по подсказке Манна, такова: НЕОЖИДАННОЕ ОТКРОВЕНИЕ О ТОМ, ЧТО РАЗРУШЕНИЕ НЕ ЯВЛЯЕТСЯ ЗАКОНОМ БЫТИЯ.

     Сюжет игры, однако, выстроен по драматической  логике библейской истории, да и наших с вами вполне современных привычек… А именно: некто в своем искреннем служении высшему начинает применять разрушение как инструмент. И все-таки успевает отказаться от этого вовремя!

     Вокруг  этого сюжета мы и будем импровизировать. Наш сегодняшний Авраам может оказаться художником или ученым, психологом или философом – в общем, человеком, который так же явно и непосредственно погружен в служение, как его библейский прототип.

     Тут что забавно: когда наш герой  действует жестко, это выглядит впечталяюще, но ни к чему не приводит. Когда он по внезапному наитию выбирает другой путь, то чувствует себя до смешного неуверенно и неуклюже, но реальность изменяется.      

     Неужели все это актуально?

     Ага.

     Даже  без особой необходимости мы часто разрушаем себя и других под предлогом какого-либо высокого достижения. Жертва ради искусства, или веры, или идеи… Знакомый мотив? Мы невольно превращаем высшее в территорию зла, искажая саму сущность мира. Но достаточно вспомнить о той беседе Авраама с Богом, которая действительно имела место, чтобы услышать горячий, как ветер, шепот: «Не жертвы ищу, но любви».

     И, конечно, история Авраама внятно подсказывает нам, что можно отказаться от разрушения не после того, как оно произошло, но до того. То есть акцентируется не момент покаяния, но выбора. И это смещение акцента в поле «до» ошибки – это фактически просьба.  Тоже очень актуальная в сегодняшних обостренных донельзя условиях.

     В спектакле присутвуют реплики из манновского романа «Иосиф и его братья», единственного художественного воплощения авраамовой истории. Еще мы пригласили в импровизацию реплики из текста Франсуа Рабле, чтобы усилить атмосферу смеха, которую Манн терпеливо взращивал внутри библейских тем, потому что если Бог – это любовь, то значит, и радость, и смех.   

     В связи с чем неудержимо хочется  карнавально перевернуть къеркегоровское  название. Пусть будет «Смех и  трепет». Ну хотя  бы ненадолго. Как  вариант…

   

Далее...